Знакомой, зовущей в Москву

В Москву, где жизнь кипит и толки,
зовете вы меня, креолка,
отбыть отсюда насовсем
и потусить среди богем.
Несносно скучно здесь в деревне
вам городским (совсем не мне) — без вдохновенья при луне
я часто, как Овидий древний,
сижу, гляжу в окно ночами.

И я любуюсь… на трубу
вдали котельной меж древами…

Иль на собаку, на избу
соседа старую, кривую
при звездах сельских. Потому,
что все ведомы мы звездАми…

Ну а днем
в окно я вижу, как толкуют
соседки две, всегда вдвоем
все осудив напропалую.
Или как курят мужики
вон там вдали у магазина,
или как мелкая скотина
цветочки жрет с приятных клумб…

Все это -навевает дум
совсем не быстрых, не столичных:
я как в усадьбах некий Фет
пейзажем сим весьма согрет — свободы баловень обычный.

В селе свободы — целый воз:
смотри в разваленный совхоз
или на лысину вождя
у клуба старого при сучьях…
при снеге в кипе, а в дождях
весь в листьях он забвен и скучен.

Еще здесь видно, как в галошах
с битоном катит водяным
старуха, вся в советском прошлом,
ворчит, в отместку остальным
кривым своим своим костлявым пальцем
ругая старика засранцем.
А тот, зевая — скука! скука! — ей отвечает: Сука! Сука!

Се две девицы, хохоча,
в смартфон глядят и -хи-хи-хи!
в асфальт кроссовками суча.
Сверкают голые пупки!
Как словно луны в небосводе
при столь приветренной погоде.

Вот лесовоз гремит, дырявый
затем автобус меж травы.
Коза забор гнетет корявый…
Там, где отвалится доска.

Тоска!- вы бросите — Тоска!
Сиди себе унылей тучи
да подсчитай ворон летучих.
Иль слушай слог одной шалавы
местной с пузырьком…

Да, скука тут, увы, вы правы:
но ничего-то здесь не надо,
ни Альп квартир из шоколада,
ни Ницц, ни тропиков зверья,
ни проч элитного жилья,
победобесного парада…

В селе единая отрада — нажраться разве как свинья?

2

А в интернете голубом
в ю-тубе всем известным спичем
вдруг китаянка (чистым русским языком!)
расскажет, как мы пьем говнищу
в деревне путинской и нищей.

Ей невдомек, убогой дуре,
в их китаянской дзен-культуре
к чему фанфурики тут пьет
от безработицы народ,
как не понять того вовеки
вальяжным, сытым москвичам.
как заправляться из аптеки.
…
…

«Иди, иди, поди напейся! — токует всем докучный бес.
Притом тому кивает лес,
весь пьян весной, осоловейся,
где всем уныло так знакомо
их размноженье насекомых
и дятлов-троллей из Кремля
как бы, Гарант благодаря,
деревня провалилась серо
во первобытную пещеру.

А спирта нечего пугаться:
то в о т к а п и т з е м л я валяться!

А соловьи, воспеты всеми,
как „Песняры“ в такую рань
тебе споют: „Напился, срань!“

Как в интернете графомань
толпою запоют стихами,
налепят бабочек, сердечек,
еще меж розочек овечек
в раю мещанском золотом.

…

…

При комментариях, при ахах
сыграют арии на арфах
нам, деревенским,
и притом
всеграфоманские полки
на сайтах выложат стихи
с которых прет мещан кокретно — и все себе канает в Лету:
бурленьем внутрь их каждый стих
от их гормонов половых…

Тошнит уже от сих стишат,
тошнит от группы „Ленинград“,
тошнит от харь свиноподобных
по тель-авиденью стократ
плебейских, злых и уголовных;
тошнит от шума на Земле,
от Барда Симпсона в Кремле
и прочих гопников при власти,
тошнит от месяца в петле,
от иномарок, черни счастья,
всеобщим запахом могилы
от креативных копрофилов
вечерних М, от Ротенбергов
и богоизбранных их шикс,
от гоев всех, фальшивой веры
у РПЦ,
ушедшей в Стикс
и в ад теней еще при жизни,

от православных Мерседесов
и православных полубесов,
от фарисеевской их мысли
в богатых храмах городов,
от Берл Лазара и от ламы,
каждений в коммуняцких храмах,
от говн бурления в борьбе
и от молитв от КГБ.

Тошнит от ящика народа,
тупого ящера мозгов,
от их Парижа для скотов
разнообразных рас и цвета.
И от кремлевского буфета…

Все здесь проклятье для поэтов!

— В деревне зимней и угрюмой
вот и сиди, народ, и думай,
затеплив лампы огонек,
за что от нас уходит Бог?

За что не слушает молитвы
московских фарисеев сытых,
когда их патриарх двулицый
что не умеет и креститься!

И чешет репу селянин
недалеко в селе у рая:
сей золоченый господин
кого он, черт, благословляет?

Да, скука, скука мировая!
Она везде, зараза злая,
падет на нас как ад бесстрашен
от колдовских их телебашен!

Москва, на палке черный Змей,
ты нам не матерь, не закон,
гнездо осиное чертей,
Дракон подземный — Вавилон.