Некоторые притчи и мифы
abzalkumarov
Хрустальная гора
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, у царя было три сына. Вот дети и говорят ему:
— Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Младший сын ездил, ездил и запутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц и гадов.
Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит:
— Иван-царевич, раздели нам эту лошадь: лежит она здесь тридцать три года, а мы все спорим, а как поделить — не придумаем.
Царевич слез со своего доброго коня и разделил падаль: зверям — кости, птицам — мясо, кожа — гадам, а голова — муравьям.
— Спасибо, Иван-царевич! — сказал сокол. — За эту услугу можешь ты обращаться ясным соколом и муравьем всякий раз, как захочешь.
Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался ясным соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору.
Прилетел прямо во дворец, оборотился добрым молодцем и спрашивает придворную стражу.
— Не возьмет ли ваш государь меня на службу к себе?
— Отчего не взять такого молодца? Вот он поступил к тому царю на службу и живет у него неделю, другую и третью. Стала просить царевна:
— Государь батюшка! Позволь мне с Иваном-царевичем на хрустальной горе погулять.
Царь позволил. Сели они на добрых коней и поехали. Подъезжают к хрустальной горе, вдруг, откуда ни возьмись, выскочила золотая коза. Царевич погнал за ней; скакал, скакал, козы не добыл, а воротился назад — и царевны нету! Что делать? Как царю на глаза показаться?
Нарядился он таким древним старичком, что и признать нельзя, пришел во дворец и говорит царю:
— Ваше величество! Найми меня стадо пасти.
— Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей о трех головах — дай ему три коровы, коли о шести головах — дай шесть коров, а коли о двенадцати головах — то отсчитывай двенадцать коров.
Иван-царевич погнал стадо по горам, по долам; вдруг летит с озера змей о трех головах:
— Эх, Иван-царевич, за какое ты дело взялся? Где бы сражаться доброму молодцу, а он стадо пасет! Ну-ка, — говорит, — отгони мне трех коров.
— Не жирно ли будет? — отвечает царевич. — Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты трех коров захотел… Нет тебе ни одной!
Змей осерчал и вместо трех захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял у змея три головы и погнал стадо домой.
— Что, дедушка, — спрашивает царь, — прилетал ли трехглавый змей, дал ли ему трех коров?
— Нет, ваше величество, ни одной не дал!
На другой день гонит царевич стадо по горам, по долам; прилетает с озера змей о шести головах и требует шесть коров.
— Ах ты, чудо-юдо обжорливое! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел! Не дам тебе ни единой!
Змей осерчал, вместо шести захватил двенадцать коров; а царевич обратился ясным соколом, бросился на змея и снял у него шесть голов.
Пригнал домой стадо, царь и спрашивает:
— Что, дедушка, прилетал ли шестиглавый змей, много ли мое стадо поубавилось?
— Прилетать-то прилетал, но ничего не взял!
Поздним вечером оборотился Иван-царевич в муравья и сквозь малую трещинку заполз в хрустальную гору, смотрит — в хрустальной горе сидит царевна.
— Здравствуй, — говорит Иван-царевич, — как ты сюда попала?
— Меня унес змей о двенадцати головах, живет он на батюшкином озере. В том змее сундук таится, в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яичко, в яичке — семечко; коли ты убьешь его да достанешь это семечко, в те поры можно хрустальную гору извести и меня избавить.
Иван-царевич вылез из той горы, снарядился пастухом и погнал стадо.
Вдруг прилетает змей о двенадцати головах:
— Эх, Иван-царевич! Не за свое ты дело взялся: чем бы тебе, доброму молодцу, сражаться, а ты стадо пасешь… Ну-ка отсчитай мне двенадцать коров!
— Жирно будет! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел!
Начали они сражаться, и долго ли, коротко ли сражались — Иван-царевич победил змея о двенадцати головах, разрезал, его туловище и на правой стороне нашел сундук: в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — семечко.
Взял он семечко, зажег и поднес к хрустальной горе — гора растаяла.
Иван-царевич вывел оттуда царевну и привез ее к отцу, отец возрадовался и говорит царевичу:
— Будь ты моим зятем!
Тут их и обвенчали; на той свадьбе и я был, мед-пиво пил, по бороде текло, в рот не попало.
\
Весь мир претерпевал немало бед от диких кочевников и мелких варварских племен. Так, в 4-3 веке до н.э. много неприятностей цивилизованным государствам принесли набеги галлов. Племена кельтов были бичом всей Европы и Азии. Не обошла эта участь и Рим.
Нападения и грабежи практически уничтожили город. История тех времен могла бы выглядеть иначе, если бы не появление в ней обычной домашней птицы. Удивительно, но именно гуси спасли Рим. Произошло это в 390 году до н.э.
Все началось, когда 16 июля Бренн, известный галльский предводитель, со своим боевым отрядом практически полностью уничтожил римское войско.
Солдаты, защищавшие город, не смогли противостоять натиску кровожадных варваров и те, ворвавшись в Рим, принялись грабить и сжигать прародитель великой империи.
Сенаторы смирились с участью поверженных и сидели в своих домах неподвижно. Когда галлы врывались в их покои, правители никак не реагировали на них, демонстрируя своё презрение к смерти. Однако, это не могло остановить кровопролитие, многие жители были попросту уничтожены, другие бежали за пределы Рима. Лишь немногие уцелели и остались в городе.
Нежелавшие сдаваться и бежать смогли укрепиться в центральной крепости – Капитолии. Именно с её осадой связана знаменитая история о гусях. Двери были плотно забаррикадированы, с тыльных сторон укрепление защищал резкий склон холма. Мнимая безопасность ослепила солдат.
Бренн дождался безлунной ночи, чтобы под покровом тьмы проникнуть в крепость. Его воины стали взбираться по обрыву, становясь друг другу на плечи. Так они постепенно подобрались к стенам и начали практически бесшумно подниматься по ним. Галлы передавали оружие по цепочке наверх для передового отряда и цель их была уже близка, но тут случайный шум всполошил гусей, дремавших неподалеку от храма. Птичий гогот и хлопанья крыльями заставили проснуться стражу, которая тут же подняла тревогу.
Штурмовать Капитолий малым количеством людей, успевших взобраться на стены, у варваров не получилось. Обороняющиеся начали сбрасывать бревна и камни. Легенда о том, как гуси спасли Рим повествует, что Бренн больше не предпринимал попыток взять крепость, а надеялся выждать, пока у её жителей закончатся припасы.
Римляне смогли спастись, предложив вождю галлов выкуп за свое государство. На площади поставили весы, на одну чашу которых Бренн положил свой меч. На вторую жители собирали золото, пока ниши не сравнялись. Забрав дань, племя покинуло город, но не пределы Римских владений.
Уцелевшие и переназначенные сенаторы наделили Марка Фурия Камилла полномочиями диктатора. Тот смог изгнать врага со своей территории и вернуть награбленное золото. Случай падения Рима от рук Бренна был первым и последним на протяжении 8 веков процветания «вечного города».
Дочери государя Яо
Мифы древнего Китая
1 0
У государя Яо было две дочери. Старшая Эхуан — приемная, а младшая Нюйин — родная. Мудрый Яо любил их одинаково, а жена больше заботилась о Нюйин. Родная кровь ближе. Старшая дочь много работала, а младшая в это время веселилась. Но вот постарел Яо и решил уступить свой престол достойному и благородному Шуню. Для этого следовало породниться. Но какую из дочерей выдать за Шуня? Долго думал отец, ведь он любил одинаково обеих девушек.
— Пусть обе станут женами Шуня, — мудро решил Яо и сказал об этом жене. — И пусть обе будут равными.
— Хочу, -чтобы Нюйин была старшей женой, а Эхуан во всем ей подчинялась, — заупрямилась жена, и переубедить ее не удалось.
И тогда Яо придумал три задачи, чтобы определить, кто из дочерей талантливей, проворней и умней. Кто победит — той и быть старшей женой. С таким справедливым решением жена спорить не могла.
Дал Яо дочерям по десять бобов и пять вязанок хвороста. Кто первый сварит бобы — та и победит.
Эхуан каждый день приходилось варить пищу. Развела она огонь, взяла маленький горшочек, засыпала туда бобы, налила немного воды и поставила кипятить. Быстро сварились бобы, да еще четыре вязанки хвороста остались нетронутыми. А Нюйин взяла большой горшок, налила туда много воды и высыпала бобы. Все вязанки хвороста сгорели, а вода даже закипеть не успела! Пришлось жене признать, что победила Эхуан.
Второй задачей было простегать войлочные подошвы обуви. Велел Яо жене принести подошвы и дратву. Эхуан часто приходилось шить туфли. Порезала она дратву на короткие кусочки. Один кончится, она тут же другой в иглу вставляет. Дело заспорилось. А Нюйин взяла длинную-предлинную нить дратвы, вдела ее в иголку и тоже принялась за работу. А длинная-предлинная нитка все время в узелки запутывалась. Эхуан к полудню две подошвы простегала, а Нюйин за это время и с одной не справилась. Еще больше огорчилась жена.
Третью задачу задал Яо: которая из дочерей быстрее доберется до горы Лишань, где жил Шунь, та и победит. Тут жена Яо вмешалась:
— Эхуан старшая, ей прилично на колеснице, запряженной тремя конями, ехать. А Нюйин младшая, пусть она на муле добирается.
Сразу понял Яо хитрость жены. Ведь широкая дорога для колесниц была во много раз длиннее, чем тропинка, по которой можно было проехать на муле. Но спорить не стал. Пусть уж едут…
Нюйин погнала мула. Тот быстро пробежал по тропинке, вывез девушку на дорогу у самой горы Лишань и вдруг остановился как вкопанный. Стегает его плетью Нюйин, стегает, а тот ни с места. Ведь мулы так же упрямы, как и ослы. А Эхуан тем временем не спеша ехала по широкой дороге. «Все равно, — думала она, — не обогнать мне Нюйин».
И вдруг увидела, какая беда с сестрой приключилась. Остановила коней Эхуан, сошла с колесницы, взяла Нюйин за руку и посадила к себе. Так они вместе к Шуню и поехали.
— Мы вместе приехали, поэтому мы равны между собой,.— сказала Шуню Эхуан.
Стали они равными женами. Они помогали всеми силами Шуню управлять Поднебесной и много добра людям за долгую свою жизнь сделал
Абхазы и Адыги
Адыгейские притчи
1 0
Когда-то, давным-давно поссорились адыги и абхазы. Кинжал войны уже обнажился на долине, где должно было произойти неминуемое. Стояли суровые войны адыгов и абхазов, готовые отстоять свою правду и честь. Небо хмурилось, и срывался мелкий дождь, словно природа плакала от наступающей братоубийственной войны. И вот, в последний решающий час вышли старейшины двух свободных народов – хранители традиций и горских легенд. Их приговор был краток и решителен: «Между войнами выходят по сто адыгских и абхазских женщин с новорожденными детьми, и каждая обменивается с другой своим ребёнком”.
Так был положен конец этой ссоре и сказали старцы, убелённые мудростью века, что „отныне будет течь кровь каждого народа в другом и, что отныне никогда между нашими народами не будет ни войны, ни сор и будем едины всегда, как лезвие кинжала одного!”
Притча про деньги
Адыгейские притчи
0 0
За шумом дождя Лао не расслышал стука в дверь и пошёл открывать, только когда весь дом затрясся от сильных ударов. У ворот, держа на поводу навьюченного мула, стоял странно одетый человек. Он заговорил, сначала невесть что, но потом, увидев непонимание, перешёл на язык похожий на здешний.
— Я перешёл через горы. Я устал и голоден. Можно ли у вас переночевать иностранцу?
— Мы рады тому, кто идёт с миром. Заходи в дом, ты получишь еду и постель.
Сон был крепок, а наутро путник увидел голубое небо, солнце и вершины гор. Время собираться в дорогу.
— Прощай, хозяин. Благодарю за ночлег. Вот, держи.
— Что это?
— Это? Деньги.
— Прости, но в наших краях нет ничего подобного. Объясни, зачем даёшь ты мне эти предметы?
— Ты пустил меня в дом, накормил, дал новую одежду и еду на дорогу. Я же даю тебе за это деньги.
Тот, у кого много денег — самый уважаемый человек.
— Спасибо, я понял. У нас нет такого обычая, но я вижу, что он мудр.
— Прощай!
— Да помогут тебе боги!
Через час Лао был в доме у кузнеца.
— Сделай мне, мастер, сто дисков со знаком моей семьи. Мой сын поможет тебе. Дело в том, что вчера вечером пришёл ко мне один чужестранец, и он рассказал…
А некоторое время спустя, по всей этой небольшой стране распространился обычай: если кто-то делал другому человеку приятное, тот давал ему серебряный диск со знаком своей семьи. Эти диски хранят дома или мастерят из них ожерелья.
И человек, у которого много денег — самый уважаемый человек.
Барин и нищий
Латышские сказки
1 1
Заходит один нищий к барину и просит хлеба кусочек. Барин велит повару налить миску супа и дать нищему, пускай поест. Съел нищий целую большую миску супа.
Барин спрашивает:
– Может, еще хочешь? Нищий в ответ:
– Спасибо, барин, наелся.
Велит барин дать нищему большой кусок жаркого. Съел нищий и мясо.
Барин спрашивает:
– Может, еще поешь?
Нищий отвечает:
– Делай, барин, что хочешь, а больше невмоготу!
Наливает барин полную тарелку сладкого и подает нищему. Тот съел.
Треснул его барин по уху и говорит:
– Чего же ты мне врал – говорит, наелся, а сам ест, только подноси ему!
На дворе стоял ящик. Нищий навалил в него камней доверху и спрашивает:
– Ну как, барин, полон ли ящик?
Барин отвечает, полон. Нищий насыпает туда песку и спрашивает:
– А теперь полон?
Барин отвечает:
– Чай, и сам видишь, что полон.
Тогда нищий берет целое ведро воды и его тоже вливает в ящик, а потом – бац! барина по уху и говорит:
– Получай-ка сдачи! Ты ведь не мог разобрать, когда ящик полон, так и я не мог разобрать, когда наелся!
Три истины
Африканские сказки
1 0
Когда-то давно жил один царь. Он издал в своем царстве указ, гласивший, что всякий, кто совершит проступок, заслуживающий смертной казни, может быть помилован, если скажет три истины, которые нельзя опровергнуть.
И вот однажды некий солдат совершил такой проступок, и виновного собирались казнить. Солдат убежал и скрылся в лесу. Но царь приказал своим воинам поймать его. Они поймали солдата и привели к судье.
— Знаешь ли ты новый указ? -спросил судья.
— Да, знаю,— ответил солдат.
— Можешь ли ты сказать три истины, которые нельзя опровергнуть? — спросил судья.
— Да,— ответил солдат.
— Ну, так назови их,— приказал судья. И солдат сказал:
— Если кто-либо скажет тебе, что я был плохим от рождения,— не верь ему.
— Да, это так,-согласился судья,-человек не может быть плохим от рождения.
И солдат сказал вторую истину:
— Если кто-либо скажет тебе, что мне сейчас очень весело,— не верь ему.
— Поистине нет человека, которому было бы весело в твоем положении,— согласился судья. И солдат сказал:
— Если кто-либо скажет тебе, что, убеги я сейчас, я добровольно вернусь сюда,— также не верь ему.
— Правда твоя.— подтвердил судья,— нет человека, который, едва вырвавшись из пасти смерти, снова полез бы в нее. Истины твои невозможно опровергнуть.
И солдата отпустили на свободу.
В некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, у царя было три сына. Вот дети и говорят ему:
— Милостивый государь-батюшка! Благослови нас, мы на охоту поедем.
Отец благословил, и они поехали в разные стороны.
Младший сын ездил, ездил и запутался; выезжает на поляну, на поляне лежит палая лошадь, около этой падали собралось много всяких зверей, птиц и гадов.
Поднялся сокол, прилетел к царевичу, сел ему на плечо и говорит:
— Иван-царевич, раздели нам эту лошадь: лежит она здесь тридцать три года, а мы все спорим, а как поделить — не придумаем.
Царевич слез со своего доброго коня и разделил падаль: зверям — кости, птицам — мясо, кожа — гадам, а голова — муравьям.
— Спасибо, Иван-царевич! — сказал сокол. — За эту услугу можешь ты обращаться ясным соколом и муравьем всякий раз, как захочешь.
Иван-царевич ударился о сырую землю, сделался ясным соколом, взвился и полетел в тридесятое государство; а того государства больше чем наполовину втянуло в хрустальную гору.
Прилетел прямо во дворец, оборотился добрым молодцем и спрашивает придворную стражу.
— Не возьмет ли ваш государь меня на службу к себе?
— Отчего не взять такого молодца? Вот он поступил к тому царю на службу и живет у него неделю, другую и третью. Стала просить царевна:
— Государь батюшка! Позволь мне с Иваном-царевичем на хрустальной горе погулять.
Царь позволил. Сели они на добрых коней и поехали. Подъезжают к хрустальной горе, вдруг, откуда ни возьмись, выскочила золотая коза. Царевич погнал за ней; скакал, скакал, козы не добыл, а воротился назад — и царевны нету! Что делать? Как царю на глаза показаться?
Нарядился он таким древним старичком, что и признать нельзя, пришел во дворец и говорит царю:
— Ваше величество! Найми меня стадо пасти.
— Хорошо, будь пастухом; коли прилетит змей о трех головах — дай ему три коровы, коли о шести головах — дай шесть коров, а коли о двенадцати головах — то отсчитывай двенадцать коров.
Иван-царевич погнал стадо по горам, по долам; вдруг летит с озера змей о трех головах:
— Эх, Иван-царевич, за какое ты дело взялся? Где бы сражаться доброму молодцу, а он стадо пасет! Ну-ка, — говорит, — отгони мне трех коров.
— Не жирно ли будет? — отвечает царевич. — Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты трех коров захотел… Нет тебе ни одной!
Змей осерчал и вместо трех захватил шесть коров; Иван-царевич тотчас обернулся ясным соколом, снял у змея три головы и погнал стадо домой.
— Что, дедушка, — спрашивает царь, — прилетал ли трехглавый змей, дал ли ему трех коров?
— Нет, ваше величество, ни одной не дал!
На другой день гонит царевич стадо по горам, по долам; прилетает с озера змей о шести головах и требует шесть коров.
— Ах ты, чудо-юдо обжорливое! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел! Не дам тебе ни единой!
Змей осерчал, вместо шести захватил двенадцать коров; а царевич обратился ясным соколом, бросился на змея и снял у него шесть голов.
Пригнал домой стадо, царь и спрашивает:
— Что, дедушка, прилетал ли шестиглавый змей, много ли мое стадо поубавилось?
— Прилетать-то прилетал, но ничего не взял!
Поздним вечером оборотился Иван-царевич в муравья и сквозь малую трещинку заполз в хрустальную гору, смотрит — в хрустальной горе сидит царевна.
— Здравствуй, — говорит Иван-царевич, — как ты сюда попала?
— Меня унес змей о двенадцати головах, живет он на батюшкином озере. В том змее сундук таится, в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яичко, в яичке — семечко; коли ты убьешь его да достанешь это семечко, в те поры можно хрустальную гору извести и меня избавить.
Иван-царевич вылез из той горы, снарядился пастухом и погнал стадо.
Вдруг прилетает змей о двенадцати головах:
— Эх, Иван-царевич! Не за свое ты дело взялся: чем бы тебе, доброму молодцу, сражаться, а ты стадо пасешь… Ну-ка отсчитай мне двенадцать коров!
— Жирно будет! Я сам в суточки ем по одной уточке, а ты чего захотел!
Начали они сражаться, и долго ли, коротко ли сражались — Иван-царевич победил змея о двенадцати головах, разрезал, его туловище и на правой стороне нашел сундук: в сундуке — заяц, в зайце — утка, в утке — яйцо, в яйце — семечко.
Взял он семечко, зажег и поднес к хрустальной горе — гора растаяла.
Иван-царевич вывел оттуда царевну и привез ее к отцу, отец возрадовался и говорит царевичу:
— Будь ты моим зятем!
Тут их и обвенчали; на той свадьбе и я был, мед-пиво пил, по бороде текло, в рот не попало.
\
Весь мир претерпевал немало бед от диких кочевников и мелких варварских племен. Так, в 4-3 веке до н.э. много неприятностей цивилизованным государствам принесли набеги галлов. Племена кельтов были бичом всей Европы и Азии. Не обошла эта участь и Рим.
Нападения и грабежи практически уничтожили город. История тех времен могла бы выглядеть иначе, если бы не появление в ней обычной домашней птицы. Удивительно, но именно гуси спасли Рим. Произошло это в 390 году до н.э.
Все началось, когда 16 июля Бренн, известный галльский предводитель, со своим боевым отрядом практически полностью уничтожил римское войско.
Солдаты, защищавшие город, не смогли противостоять натиску кровожадных варваров и те, ворвавшись в Рим, принялись грабить и сжигать прародитель великой империи.
Сенаторы смирились с участью поверженных и сидели в своих домах неподвижно. Когда галлы врывались в их покои, правители никак не реагировали на них, демонстрируя своё презрение к смерти. Однако, это не могло остановить кровопролитие, многие жители были попросту уничтожены, другие бежали за пределы Рима. Лишь немногие уцелели и остались в городе.
Нежелавшие сдаваться и бежать смогли укрепиться в центральной крепости – Капитолии. Именно с её осадой связана знаменитая история о гусях. Двери были плотно забаррикадированы, с тыльных сторон укрепление защищал резкий склон холма. Мнимая безопасность ослепила солдат.
Бренн дождался безлунной ночи, чтобы под покровом тьмы проникнуть в крепость. Его воины стали взбираться по обрыву, становясь друг другу на плечи. Так они постепенно подобрались к стенам и начали практически бесшумно подниматься по ним. Галлы передавали оружие по цепочке наверх для передового отряда и цель их была уже близка, но тут случайный шум всполошил гусей, дремавших неподалеку от храма. Птичий гогот и хлопанья крыльями заставили проснуться стражу, которая тут же подняла тревогу.
Штурмовать Капитолий малым количеством людей, успевших взобраться на стены, у варваров не получилось. Обороняющиеся начали сбрасывать бревна и камни. Легенда о том, как гуси спасли Рим повествует, что Бренн больше не предпринимал попыток взять крепость, а надеялся выждать, пока у её жителей закончатся припасы.
Римляне смогли спастись, предложив вождю галлов выкуп за свое государство. На площади поставили весы, на одну чашу которых Бренн положил свой меч. На вторую жители собирали золото, пока ниши не сравнялись. Забрав дань, племя покинуло город, но не пределы Римских владений.
Уцелевшие и переназначенные сенаторы наделили Марка Фурия Камилла полномочиями диктатора. Тот смог изгнать врага со своей территории и вернуть награбленное золото. Случай падения Рима от рук Бренна был первым и последним на протяжении 8 веков процветания «вечного города».
Дочери государя Яо
Мифы древнего Китая
1 0
У государя Яо было две дочери. Старшая Эхуан — приемная, а младшая Нюйин — родная. Мудрый Яо любил их одинаково, а жена больше заботилась о Нюйин. Родная кровь ближе. Старшая дочь много работала, а младшая в это время веселилась. Но вот постарел Яо и решил уступить свой престол достойному и благородному Шуню. Для этого следовало породниться. Но какую из дочерей выдать за Шуня? Долго думал отец, ведь он любил одинаково обеих девушек.
— Пусть обе станут женами Шуня, — мудро решил Яо и сказал об этом жене. — И пусть обе будут равными.
— Хочу, -чтобы Нюйин была старшей женой, а Эхуан во всем ей подчинялась, — заупрямилась жена, и переубедить ее не удалось.
И тогда Яо придумал три задачи, чтобы определить, кто из дочерей талантливей, проворней и умней. Кто победит — той и быть старшей женой. С таким справедливым решением жена спорить не могла.
Дал Яо дочерям по десять бобов и пять вязанок хвороста. Кто первый сварит бобы — та и победит.
Эхуан каждый день приходилось варить пищу. Развела она огонь, взяла маленький горшочек, засыпала туда бобы, налила немного воды и поставила кипятить. Быстро сварились бобы, да еще четыре вязанки хвороста остались нетронутыми. А Нюйин взяла большой горшок, налила туда много воды и высыпала бобы. Все вязанки хвороста сгорели, а вода даже закипеть не успела! Пришлось жене признать, что победила Эхуан.
Второй задачей было простегать войлочные подошвы обуви. Велел Яо жене принести подошвы и дратву. Эхуан часто приходилось шить туфли. Порезала она дратву на короткие кусочки. Один кончится, она тут же другой в иглу вставляет. Дело заспорилось. А Нюйин взяла длинную-предлинную нить дратвы, вдела ее в иголку и тоже принялась за работу. А длинная-предлинная нитка все время в узелки запутывалась. Эхуан к полудню две подошвы простегала, а Нюйин за это время и с одной не справилась. Еще больше огорчилась жена.
Третью задачу задал Яо: которая из дочерей быстрее доберется до горы Лишань, где жил Шунь, та и победит. Тут жена Яо вмешалась:
— Эхуан старшая, ей прилично на колеснице, запряженной тремя конями, ехать. А Нюйин младшая, пусть она на муле добирается.
Сразу понял Яо хитрость жены. Ведь широкая дорога для колесниц была во много раз длиннее, чем тропинка, по которой можно было проехать на муле. Но спорить не стал. Пусть уж едут…
Нюйин погнала мула. Тот быстро пробежал по тропинке, вывез девушку на дорогу у самой горы Лишань и вдруг остановился как вкопанный. Стегает его плетью Нюйин, стегает, а тот ни с места. Ведь мулы так же упрямы, как и ослы. А Эхуан тем временем не спеша ехала по широкой дороге. «Все равно, — думала она, — не обогнать мне Нюйин».
И вдруг увидела, какая беда с сестрой приключилась. Остановила коней Эхуан, сошла с колесницы, взяла Нюйин за руку и посадила к себе. Так они вместе к Шуню и поехали.
— Мы вместе приехали, поэтому мы равны между собой,.— сказала Шуню Эхуан.
Стали они равными женами. Они помогали всеми силами Шуню управлять Поднебесной и много добра людям за долгую свою жизнь сделал
Абхазы и Адыги
Адыгейские притчи
1 0
Когда-то, давным-давно поссорились адыги и абхазы. Кинжал войны уже обнажился на долине, где должно было произойти неминуемое. Стояли суровые войны адыгов и абхазов, готовые отстоять свою правду и честь. Небо хмурилось, и срывался мелкий дождь, словно природа плакала от наступающей братоубийственной войны. И вот, в последний решающий час вышли старейшины двух свободных народов – хранители традиций и горских легенд. Их приговор был краток и решителен: «Между войнами выходят по сто адыгских и абхазских женщин с новорожденными детьми, и каждая обменивается с другой своим ребёнком”.
Так был положен конец этой ссоре и сказали старцы, убелённые мудростью века, что „отныне будет течь кровь каждого народа в другом и, что отныне никогда между нашими народами не будет ни войны, ни сор и будем едины всегда, как лезвие кинжала одного!”
Притча про деньги
Адыгейские притчи
0 0
За шумом дождя Лао не расслышал стука в дверь и пошёл открывать, только когда весь дом затрясся от сильных ударов. У ворот, держа на поводу навьюченного мула, стоял странно одетый человек. Он заговорил, сначала невесть что, но потом, увидев непонимание, перешёл на язык похожий на здешний.
— Я перешёл через горы. Я устал и голоден. Можно ли у вас переночевать иностранцу?
— Мы рады тому, кто идёт с миром. Заходи в дом, ты получишь еду и постель.
Сон был крепок, а наутро путник увидел голубое небо, солнце и вершины гор. Время собираться в дорогу.
— Прощай, хозяин. Благодарю за ночлег. Вот, держи.
— Что это?
— Это? Деньги.
— Прости, но в наших краях нет ничего подобного. Объясни, зачем даёшь ты мне эти предметы?
— Ты пустил меня в дом, накормил, дал новую одежду и еду на дорогу. Я же даю тебе за это деньги.
Тот, у кого много денег — самый уважаемый человек.
— Спасибо, я понял. У нас нет такого обычая, но я вижу, что он мудр.
— Прощай!
— Да помогут тебе боги!
Через час Лао был в доме у кузнеца.
— Сделай мне, мастер, сто дисков со знаком моей семьи. Мой сын поможет тебе. Дело в том, что вчера вечером пришёл ко мне один чужестранец, и он рассказал…
А некоторое время спустя, по всей этой небольшой стране распространился обычай: если кто-то делал другому человеку приятное, тот давал ему серебряный диск со знаком своей семьи. Эти диски хранят дома или мастерят из них ожерелья.
И человек, у которого много денег — самый уважаемый человек.
Барин и нищий
Латышские сказки
1 1
Заходит один нищий к барину и просит хлеба кусочек. Барин велит повару налить миску супа и дать нищему, пускай поест. Съел нищий целую большую миску супа.
Барин спрашивает:
– Может, еще хочешь? Нищий в ответ:
– Спасибо, барин, наелся.
Велит барин дать нищему большой кусок жаркого. Съел нищий и мясо.
Барин спрашивает:
– Может, еще поешь?
Нищий отвечает:
– Делай, барин, что хочешь, а больше невмоготу!
Наливает барин полную тарелку сладкого и подает нищему. Тот съел.
Треснул его барин по уху и говорит:
– Чего же ты мне врал – говорит, наелся, а сам ест, только подноси ему!
На дворе стоял ящик. Нищий навалил в него камней доверху и спрашивает:
– Ну как, барин, полон ли ящик?
Барин отвечает, полон. Нищий насыпает туда песку и спрашивает:
– А теперь полон?
Барин отвечает:
– Чай, и сам видишь, что полон.
Тогда нищий берет целое ведро воды и его тоже вливает в ящик, а потом – бац! барина по уху и говорит:
– Получай-ка сдачи! Ты ведь не мог разобрать, когда ящик полон, так и я не мог разобрать, когда наелся!
Три истины
Африканские сказки
1 0
Когда-то давно жил один царь. Он издал в своем царстве указ, гласивший, что всякий, кто совершит проступок, заслуживающий смертной казни, может быть помилован, если скажет три истины, которые нельзя опровергнуть.
И вот однажды некий солдат совершил такой проступок, и виновного собирались казнить. Солдат убежал и скрылся в лесу. Но царь приказал своим воинам поймать его. Они поймали солдата и привели к судье.
— Знаешь ли ты новый указ? -спросил судья.
— Да, знаю,— ответил солдат.
— Можешь ли ты сказать три истины, которые нельзя опровергнуть? — спросил судья.
— Да,— ответил солдат.
— Ну, так назови их,— приказал судья. И солдат сказал:
— Если кто-либо скажет тебе, что я был плохим от рождения,— не верь ему.
— Да, это так,-согласился судья,-человек не может быть плохим от рождения.
И солдат сказал вторую истину:
— Если кто-либо скажет тебе, что мне сейчас очень весело,— не верь ему.
— Поистине нет человека, которому было бы весело в твоем положении,— согласился судья. И солдат сказал:
— Если кто-либо скажет тебе, что, убеги я сейчас, я добровольно вернусь сюда,— также не верь ему.
— Правда твоя.— подтвердил судья,— нет человека, который, едва вырвавшись из пасти смерти, снова полез бы в нее. Истины твои невозможно опровергнуть.
И солдата отпустили на свободу.
Вопросы и комментарии 0