Страдания героя как двигатель сюжета
Полина Саксонова
Иногда автор настолько влюблён в своих героев, что начинает оберегать их, как фарфоровые статуэтки: осторожно переставляет из сцены в сцену, сдувает пыль, не даёт упасть… Что из этого выходит? История получается гладкой, но пустой, потому что в ней нет ни риска, ни остроты, ни жизни, а герой приобретает все до боли знакомые черты «нетакуськи» — самого сильного-смелого-ловкого-умелого персонажа, которого невозможно победить.
Почему это плохо?
Если слишком рано сгладить конфликт, подстелить соломку, спасти героя от его собственных ошибок, то вместе с интересом к нему гибнет и напряжение всей истории. Именно боль героя запускает движение: страдание становится тем самым двигателем, который толкает сюжет вперёд. Без боли история стоит на месте.
Конечно, вводить жестокость ради жестокости — тоже гиблое дело. Такой приём быстро обесценивается. Шокирующие сцены поражают только в начале, а потом (если они не вырастают из характера и не влияют на развитие сюжета) превращаются в пустую декорацию. Читатель чувствует, когда пытаются по-дешёвому пощекотать его нервы, и скорее взбрыкнёт, чем вовлечётся.
Настоящее страдание работает иначе. Оно укоренено в героях: их страхах, ошибках, сломанных связях. Оно остаётся с ними, меняет их поступки, окрашивает каждую следующую страницу, то есть становится частью внутренней логики истории, а не случайным аксессуаром.
Что же делать?
Читателю не нужен аккуратно упакованный сюжет, в котором всё благополучно и все на своих местах. Ему нужна правда, жёсткая и эмоциональная. А эта правда всегда идёт через страдание.
Если хочется усилить историю, полезно определить главный страх героя и поставить его в ситуацию, где он не сможет от него уклониться. Или сделать отношения точкой давления, ведь сильнее всего ранит тот, кого любишь. Главное — не спешить героя исцелить. Пусть ошибки накапливаются, пусть решения оказываются неверными, пусть последствия остаются с ним до конца. Чтобы история жила, герою нужно пройти через эту ломку.
Так что не стоит оберегать героев от боли — пусть падают и ошибаются. Это заставит их меняться, расти, а сюжет — двигаться.
Почему это плохо?
Если слишком рано сгладить конфликт, подстелить соломку, спасти героя от его собственных ошибок, то вместе с интересом к нему гибнет и напряжение всей истории. Именно боль героя запускает движение: страдание становится тем самым двигателем, который толкает сюжет вперёд. Без боли история стоит на месте.
Конечно, вводить жестокость ради жестокости — тоже гиблое дело. Такой приём быстро обесценивается. Шокирующие сцены поражают только в начале, а потом (если они не вырастают из характера и не влияют на развитие сюжета) превращаются в пустую декорацию. Читатель чувствует, когда пытаются по-дешёвому пощекотать его нервы, и скорее взбрыкнёт, чем вовлечётся.
Настоящее страдание работает иначе. Оно укоренено в героях: их страхах, ошибках, сломанных связях. Оно остаётся с ними, меняет их поступки, окрашивает каждую следующую страницу, то есть становится частью внутренней логики истории, а не случайным аксессуаром.
Что же делать?
Читателю не нужен аккуратно упакованный сюжет, в котором всё благополучно и все на своих местах. Ему нужна правда, жёсткая и эмоциональная. А эта правда всегда идёт через страдание.
Если хочется усилить историю, полезно определить главный страх героя и поставить его в ситуацию, где он не сможет от него уклониться. Или сделать отношения точкой давления, ведь сильнее всего ранит тот, кого любишь. Главное — не спешить героя исцелить. Пусть ошибки накапливаются, пусть решения оказываются неверными, пусть последствия остаются с ним до конца. Чтобы история жила, герою нужно пройти через эту ломку.
Так что не стоит оберегать героев от боли — пусть падают и ошибаются. Это заставит их меняться, расти, а сюжет — двигаться.
Вам могут быть интересны похожие материалы
Вопросы и комментарии 0