ЯД В «КОФЕМАНИИ»
Александр Рубис
Литературный конкурс Клуба фантастов Крыма «Кофемания» привлек меня как любителя кофе. В жюри было много писателей. Среди них — Гаевский Валерий Анатольевич, президент Клуба «Фанданго», член Союза писателей России (Севастополь).
Требовались поэтические тексты, нигде ранее не опубликованные. Победителям обещали ценные подарки от «Кантаты» (видимо, производитель кофе) и публикации в журнале фантастики «Фанданго» № 35 (октябрь 2018). Все выглядело представительно, пока я не добрался до строки Положения «окончательный выбор победителей делает руководство компании «Кантата». Определение лауреатов неэкспертом – нонсенс. Произведения участников литературного конкурса оценивает только жюри, и оно же подводит итоги. Никакие «Кантаты» вмешиваться в процесс не должны.
Не знаю, почему я решил участвовать в этой «лотерее». Может, потому что более странный конкурс не встречал на своем веку. Не пожалев времени, написал стихотворение соответствующей тематики, и отправил по указанному адресу.
Когда я поинтересовался результатами, выяснилось, что первое место получило стихотворение Ольги Тучиной «Бармен, мне кофе» http://www.stihi.ru/2018/04/10/10214. Прочитав его, я пришел к выводу, что оно вряд ли лучше моего произведения http://www.stihi.ru/2018/08/22/2643. Ниже даю характеристику «Бармена».
СТИЛЬ
«И чтоб мечталось и хотелось жить. И пусть ПОКИНУТ МЫСЛИ».
Героине хочется мечтать, то есть мыслить, и, в то же время, она почему-то думает, что ее должны покинуть мысли.
«Слегка смутившись, на себе поймала лукавый взгляд бармена с огоньком. Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. Заказ готов. Ваш кофе. С коньяком».
Мысли или речь о готовности кофе должны принадлежать бармену, однако написано так, будто думает или говорит героиня.
«Рецепт так прост».
Непонятно, зачем бармен об этом говорит. Его задача – приготовить и подать кофе, а не рассказывать, прост или сложен рецепт.
«кофе. Приготовьте в турке конечно крепкий. ИЗВЕЛА ТОСКА».
Кофе, даже самый крепкий, не прогонит тоску.
«Такой, чтоб мне легко леталось. И чтоб мечталось И хотелось жить. И пусть покинут мысли И усталость, чтоб снова стала верить И любить».
Слишком часто употребляется союз.
КОМПОЗИЦИЯ
«Слегка смутившись, на себе поймала лукавый взгляд бармена с огоньком».
Нарушение последовательности. Сначала женщины ловят взгляд, и только потом смущаются.
«кофе. Приготовьте в турке Конечно крепкий. ИЗВЕЛА ТОСКА. И чтобы аромат душистой струйкой меня с собой увлек за облака».
Такая же проблема. Заказывая кофе, говорят о нем, а уж потом о тоске.
«Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. ЗАКАЗ ГОТОВ. Ваш кофе. С коньяком».
Лишнее предложение. О том, что кофе готов, уже сказано: «Вот то, чего Вам надо».
РИТМ
БАрмен, мне кОфе. ПриготОвьте в тУрке / – – / – – – / – / – Сбой ритма.
Конечно крепкий. Извела тоска. – / – / – / – / – /
И чтобы аромат душистой струйкой – / – / – / – / – / –
Меня с собой увлек за облака. – / – / – / – / – /
Слегка смутившись, на себе поймала – / – / – / – / – / –
ЛукАвый взгляд бАрмена с огонькОм. – / – / / – / – – / Сбой ритма.
Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. – / – / – / – / – / –
Заказ готов. Ваш кофе. С коньяком. – / – / – / – / – /
В слове «бармен» ударение всегда падает на первый слог, а в первой строке первой строфы нарушена сама система ритма, что привело к потере напевности.
Короче говоря, несмотря на превосходство «Кофе», жюри торжественно проводило «Бармена» в шорт-лист (список финалистов), а «Кофе» запихнуло, Бог знает, на какое место. Я сообщил о своих соображениях председателю жюри, и потребовал пересмотра результатов.
Мне ответил Валерий Гаевский.
«Каждый автор считает себя самым одарённым, а свои произведения – самыми лучшими. Каждый не выигравший автор мог прислать такое письмо. Аргументы в деле искусствоведческом можно приводить до бесконечности. Стало быть, ещё 12 участников конкурса могли бы выдвинуть аналогичные требования. Если бы жюри прислушивалось ко мнению каждого участника, неизбежно оказалось бы в ситуации логического коллапса. А выбор делать надо. Выбор в «Кофемании» уже сделан и пересматриваться не будет. Кроме того, в Положении конкурса сказано, что решающее слово в выборе победителей принадлежит московской кофейно-чайной компании «Кантата» (предоставившей призы)».
«Не каждый автор способен предъявить претензии, — возразил я. — То, что жюри работало плохо, я доказал. Аргументов приводят столько, сколько нужно, и они приведены. Двенадцать участников – это действительно много, если вы не смогли разобраться, кто из них достоин шорт-листа. Если жюри поставили перед фактом, оно обязано, несмотря на коллапс и ядерную войну, решить проблему. Неважно, кто спонсор конкурса. «Кантата» определяла не финалистов, а победителя».
Гаевский: «Ваши аргументы неубедительны, и доказательств плохой работы у вас нет. Я принял к сведению ваши претензии и официально отказываюсь их удовлетворять».
Я: «Если бы не ошибка жюри, мое стихотворение прорвалось бы в список финалистов. А потом, не исключено, «Кантата» сделала бы победителем меня. Ответственность за неправильную оценку текстов несет жюри, и вам эту кашу расхлебывать. Кстати, кому подчиняется Клуб фантастов Крыма? Я должен знать, куда мне отправлять письмо с жалобой».
Гаевский: «Упрекать нас в некомпетентности вы не имеете права, поскольку вы участник. Ваше стихотворение не прошло в шорт-лист, т. к. вы не набрали 7 проходных баллов по результатам оценки 5 членами жюри. Мне не нравятся некоторые стихи А.С.Пушкина, но я не обращаюсь в издательства с требованием не печатать эти стихи. Ваше стихотворение мне также не понравилось, и я поставил оценку, наравне с другими организаторами, чей литературный вкус я не могу подвергать сомнению. Вы затеваете баталию на несуществующей почве. Вы проиграли битву еще раньше, чем заступили в нее. Клуб фантастов Крыма – официально зарегистрированная организация, фактически малый союз писателей. Мы не подчиняемся никому, кроме Закона об общественных организациях РФ.
Засим разрешите откланяться. Надеюсь, на этом наша переписка закончится.
Предоставление участникам конкурсов литературно-критических разборов их произведений не входит в практику сетевых литконкурсов, за исключением тех, где это условие оговаривается в правилах».
Я: «Поскольку я уличил членов жюри в плохой работе, у меня есть полное право требовать восстановления справедливости. В моем анализе «работа» ваших членов видна, как на ладони. От издательств вы ничего не требуете, потому что ваша книга не соперничает с поэзией Пушкина. Я же предъявил претензии не издательству и не Пушкину, а жюри, которое умудрилось ошибиться в оценке простых текстов. Вы не подвергаете сомнению жюри, потому что это ваша команда. Основная ответственность ложится на председателя, а председатель – вы.
Но это еще не все. Личным предпочтениям в оценке текстов не место. Работы анализируют в соответствии с литературными критериями. А вкусы хороши, когда покупаешь костюм в магазине. Насчет баталий на несуществующей почве: под вашими ногами почвы уже нет. Вы падаете, но это падение не поздно остановить. В битву не заступают. В нее ВСТУПАЮТ. Если вы подчиняетесь «Закону об общественных организациях РФ», почему не назвали организацию, которая следит за соблюдением этого закона? Такое впечатление, что вы тянете время».
Гаевский: «Никого ни в чём вы не уличили и сами апеллируете к собственному личному мнению и личным же предпочтениям. Жалуйтесь, кому хотите, и не забудьте прикрепить текст своего стихотворения, пусть вас оценит более широкая общественность и «компетентные органы» определят степень обоснованности ваших претензий. Засим удачи и не трудитесь останавливать моё падение».
Я: «В отличие от вас, я привел анализ, который показывает, что в стихотворении Тучиной есть логические, фактические и ритмические ошибки. Вы либо прозевали их, либо не смогли найти. Я не скрываю от широкой общественности свое творчество. А ваше падение не только не остановлю, но и даже пинок дам, чтобы вы быстрее летели. Чтобы вы надолго запомнили, как оценивают конкурсные произведения».
Гаевский: «Прочитал вашу статью в «Fabulae-дебют». Вот где вы начали сводить с нами счеты… Очень понравилась критическая заметка «Служил Гаврила местным снорком...». В стихах своих вы явно на ученической стезе и пишете по слогам, а не душой и духом. Но как человек с завышенной самооценкой вы считаете, что таскаете целые творческие возы… Сочувствую вам. Прощайте. Помещаю ваш адрес в спам».
Я: «Причем тут статья на «Фабуле»? Вам предъявили претензии по вашему конкурсу. Это не счеты, а восстановление справедливости. Скорее всего, вам понравилась не заметка, а нелепые комментарии, написанные в мой адрес. В вашей строке «В стихах своих вы явно на ученической стезе и пишете по слогам, а не ДУШОЙ и ДУХОМ» — неоправданный повтор. Тогда кто из нас на ученической стезе? В стихотворении все должно быть прекрасно, в том числе размер с ритмом. А писать с душой – это значит, любить свою работу, то есть это критерий не литературный. Непонятно, что вы подразумеваете под выражением «таскаете творческие возы». У каждого – свой воз, и я тоже тащу один из них. Очень трогательно, что вы прощаетесь со мной вторично. А ваше сочувствие мне не нужно. Пожалейте лучше себя. Помещайте мой адрес, куда хотите. Если понадобится, я даже с того света вас достану».
После этого комментария Гаевский действительно спрятался за спамом. Принимая решение по шорт-листу, он, скорее всего, думал так: «я – президент Клуба фантастов Севастополя и Республики Крым, член Союза писателей России, председатель жюри, поэтому мне все можно. Захочу, – конкурсные произведения неверно оценю, захочу – не прослежу за работой жюри, захочу, – позволю определять победителей промышленникам или вообще Бармалею».
Валерий Анатольевич понимал, что я не буду с ним судиться. Для этого нужны деньги и время. Зато мне хватило времени для создания этой статьи. Теперь все узнают, что происходит на конкурсах Клуба фантастов Крыма, и какой на самом деле специалист Валерий Гаевский. Осведомленные авторы не позволят оставить себя в дураках, а спонсоры не станут поддерживать его мероприятия.
Требовались поэтические тексты, нигде ранее не опубликованные. Победителям обещали ценные подарки от «Кантаты» (видимо, производитель кофе) и публикации в журнале фантастики «Фанданго» № 35 (октябрь 2018). Все выглядело представительно, пока я не добрался до строки Положения «окончательный выбор победителей делает руководство компании «Кантата». Определение лауреатов неэкспертом – нонсенс. Произведения участников литературного конкурса оценивает только жюри, и оно же подводит итоги. Никакие «Кантаты» вмешиваться в процесс не должны.
Не знаю, почему я решил участвовать в этой «лотерее». Может, потому что более странный конкурс не встречал на своем веку. Не пожалев времени, написал стихотворение соответствующей тематики, и отправил по указанному адресу.
Когда я поинтересовался результатами, выяснилось, что первое место получило стихотворение Ольги Тучиной «Бармен, мне кофе» http://www.stihi.ru/2018/04/10/10214. Прочитав его, я пришел к выводу, что оно вряд ли лучше моего произведения http://www.stihi.ru/2018/08/22/2643. Ниже даю характеристику «Бармена».
СТИЛЬ
«И чтоб мечталось и хотелось жить. И пусть ПОКИНУТ МЫСЛИ».
Героине хочется мечтать, то есть мыслить, и, в то же время, она почему-то думает, что ее должны покинуть мысли.
«Слегка смутившись, на себе поймала лукавый взгляд бармена с огоньком. Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. Заказ готов. Ваш кофе. С коньяком».
Мысли или речь о готовности кофе должны принадлежать бармену, однако написано так, будто думает или говорит героиня.
«Рецепт так прост».
Непонятно, зачем бармен об этом говорит. Его задача – приготовить и подать кофе, а не рассказывать, прост или сложен рецепт.
«кофе. Приготовьте в турке конечно крепкий. ИЗВЕЛА ТОСКА».
Кофе, даже самый крепкий, не прогонит тоску.
«Такой, чтоб мне легко леталось. И чтоб мечталось И хотелось жить. И пусть покинут мысли И усталость, чтоб снова стала верить И любить».
Слишком часто употребляется союз.
КОМПОЗИЦИЯ
«Слегка смутившись, на себе поймала лукавый взгляд бармена с огоньком».
Нарушение последовательности. Сначала женщины ловят взгляд, и только потом смущаются.
«кофе. Приготовьте в турке Конечно крепкий. ИЗВЕЛА ТОСКА. И чтобы аромат душистой струйкой меня с собой увлек за облака».
Такая же проблема. Заказывая кофе, говорят о нем, а уж потом о тоске.
«Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. ЗАКАЗ ГОТОВ. Ваш кофе. С коньяком».
Лишнее предложение. О том, что кофе готов, уже сказано: «Вот то, чего Вам надо».
РИТМ
БАрмен, мне кОфе. ПриготОвьте в тУрке / – – / – – – / – / – Сбой ритма.
Конечно крепкий. Извела тоска. – / – / – / – / – /
И чтобы аромат душистой струйкой – / – / – / – / – / –
Меня с собой увлек за облака. – / – / – / – / – /
Слегка смутившись, на себе поймала – / – / – / – / – / –
ЛукАвый взгляд бАрмена с огонькОм. – / – / / – / – – / Сбой ритма.
Рецепт так прост. Вот то, чего Вам надо. – / – / – / – / – / –
Заказ готов. Ваш кофе. С коньяком. – / – / – / – / – /
В слове «бармен» ударение всегда падает на первый слог, а в первой строке первой строфы нарушена сама система ритма, что привело к потере напевности.
Короче говоря, несмотря на превосходство «Кофе», жюри торжественно проводило «Бармена» в шорт-лист (список финалистов), а «Кофе» запихнуло, Бог знает, на какое место. Я сообщил о своих соображениях председателю жюри, и потребовал пересмотра результатов.
Мне ответил Валерий Гаевский.
«Каждый автор считает себя самым одарённым, а свои произведения – самыми лучшими. Каждый не выигравший автор мог прислать такое письмо. Аргументы в деле искусствоведческом можно приводить до бесконечности. Стало быть, ещё 12 участников конкурса могли бы выдвинуть аналогичные требования. Если бы жюри прислушивалось ко мнению каждого участника, неизбежно оказалось бы в ситуации логического коллапса. А выбор делать надо. Выбор в «Кофемании» уже сделан и пересматриваться не будет. Кроме того, в Положении конкурса сказано, что решающее слово в выборе победителей принадлежит московской кофейно-чайной компании «Кантата» (предоставившей призы)».
«Не каждый автор способен предъявить претензии, — возразил я. — То, что жюри работало плохо, я доказал. Аргументов приводят столько, сколько нужно, и они приведены. Двенадцать участников – это действительно много, если вы не смогли разобраться, кто из них достоин шорт-листа. Если жюри поставили перед фактом, оно обязано, несмотря на коллапс и ядерную войну, решить проблему. Неважно, кто спонсор конкурса. «Кантата» определяла не финалистов, а победителя».
Гаевский: «Ваши аргументы неубедительны, и доказательств плохой работы у вас нет. Я принял к сведению ваши претензии и официально отказываюсь их удовлетворять».
Я: «Если бы не ошибка жюри, мое стихотворение прорвалось бы в список финалистов. А потом, не исключено, «Кантата» сделала бы победителем меня. Ответственность за неправильную оценку текстов несет жюри, и вам эту кашу расхлебывать. Кстати, кому подчиняется Клуб фантастов Крыма? Я должен знать, куда мне отправлять письмо с жалобой».
Гаевский: «Упрекать нас в некомпетентности вы не имеете права, поскольку вы участник. Ваше стихотворение не прошло в шорт-лист, т. к. вы не набрали 7 проходных баллов по результатам оценки 5 членами жюри. Мне не нравятся некоторые стихи А.С.Пушкина, но я не обращаюсь в издательства с требованием не печатать эти стихи. Ваше стихотворение мне также не понравилось, и я поставил оценку, наравне с другими организаторами, чей литературный вкус я не могу подвергать сомнению. Вы затеваете баталию на несуществующей почве. Вы проиграли битву еще раньше, чем заступили в нее. Клуб фантастов Крыма – официально зарегистрированная организация, фактически малый союз писателей. Мы не подчиняемся никому, кроме Закона об общественных организациях РФ.
Засим разрешите откланяться. Надеюсь, на этом наша переписка закончится.
Предоставление участникам конкурсов литературно-критических разборов их произведений не входит в практику сетевых литконкурсов, за исключением тех, где это условие оговаривается в правилах».
Я: «Поскольку я уличил членов жюри в плохой работе, у меня есть полное право требовать восстановления справедливости. В моем анализе «работа» ваших членов видна, как на ладони. От издательств вы ничего не требуете, потому что ваша книга не соперничает с поэзией Пушкина. Я же предъявил претензии не издательству и не Пушкину, а жюри, которое умудрилось ошибиться в оценке простых текстов. Вы не подвергаете сомнению жюри, потому что это ваша команда. Основная ответственность ложится на председателя, а председатель – вы.
Но это еще не все. Личным предпочтениям в оценке текстов не место. Работы анализируют в соответствии с литературными критериями. А вкусы хороши, когда покупаешь костюм в магазине. Насчет баталий на несуществующей почве: под вашими ногами почвы уже нет. Вы падаете, но это падение не поздно остановить. В битву не заступают. В нее ВСТУПАЮТ. Если вы подчиняетесь «Закону об общественных организациях РФ», почему не назвали организацию, которая следит за соблюдением этого закона? Такое впечатление, что вы тянете время».
Гаевский: «Никого ни в чём вы не уличили и сами апеллируете к собственному личному мнению и личным же предпочтениям. Жалуйтесь, кому хотите, и не забудьте прикрепить текст своего стихотворения, пусть вас оценит более широкая общественность и «компетентные органы» определят степень обоснованности ваших претензий. Засим удачи и не трудитесь останавливать моё падение».
Я: «В отличие от вас, я привел анализ, который показывает, что в стихотворении Тучиной есть логические, фактические и ритмические ошибки. Вы либо прозевали их, либо не смогли найти. Я не скрываю от широкой общественности свое творчество. А ваше падение не только не остановлю, но и даже пинок дам, чтобы вы быстрее летели. Чтобы вы надолго запомнили, как оценивают конкурсные произведения».
Гаевский: «Прочитал вашу статью в «Fabulae-дебют». Вот где вы начали сводить с нами счеты… Очень понравилась критическая заметка «Служил Гаврила местным снорком...». В стихах своих вы явно на ученической стезе и пишете по слогам, а не душой и духом. Но как человек с завышенной самооценкой вы считаете, что таскаете целые творческие возы… Сочувствую вам. Прощайте. Помещаю ваш адрес в спам».
Я: «Причем тут статья на «Фабуле»? Вам предъявили претензии по вашему конкурсу. Это не счеты, а восстановление справедливости. Скорее всего, вам понравилась не заметка, а нелепые комментарии, написанные в мой адрес. В вашей строке «В стихах своих вы явно на ученической стезе и пишете по слогам, а не ДУШОЙ и ДУХОМ» — неоправданный повтор. Тогда кто из нас на ученической стезе? В стихотворении все должно быть прекрасно, в том числе размер с ритмом. А писать с душой – это значит, любить свою работу, то есть это критерий не литературный. Непонятно, что вы подразумеваете под выражением «таскаете творческие возы». У каждого – свой воз, и я тоже тащу один из них. Очень трогательно, что вы прощаетесь со мной вторично. А ваше сочувствие мне не нужно. Пожалейте лучше себя. Помещайте мой адрес, куда хотите. Если понадобится, я даже с того света вас достану».
После этого комментария Гаевский действительно спрятался за спамом. Принимая решение по шорт-листу, он, скорее всего, думал так: «я – президент Клуба фантастов Севастополя и Республики Крым, член Союза писателей России, председатель жюри, поэтому мне все можно. Захочу, – конкурсные произведения неверно оценю, захочу – не прослежу за работой жюри, захочу, – позволю определять победителей промышленникам или вообще Бармалею».
Валерий Анатольевич понимал, что я не буду с ним судиться. Для этого нужны деньги и время. Зато мне хватило времени для создания этой статьи. Теперь все узнают, что происходит на конкурсах Клуба фантастов Крыма, и какой на самом деле специалист Валерий Гаевский. Осведомленные авторы не позволят оставить себя в дураках, а спонсоры не станут поддерживать его мероприятия.
Я согласен, конкурсы не люблю сам, В наше время только Бог судит справедливо. Везде все куплено и договорено заранее. Но мне кажется вы сильно завелись. Надо спокойно принимать поражение, уступив прекрасной девушке, порадуйтесь за неё.
А теперь окончательный вывод, мой лично:
— Сам себя не похвалишь, никто и не заметит.
Меня лично не впечатлил ни один ваш довод. На лицо ваше уязвленное самолюбие и не больше.
Я согласен, конкурсы не люблю сам Напрасно. Литературный конкурс — достойное испытание для писателя.
В наше время только Бог судит справедливо. Бог далеко, если, конечно, он вообще существует. Справедливо судят умные, честные, образованные люди.
Везде все куплено и договорено заранее. Нет, не везде. Некоторые конкурсы организовывают литераторы, которые любят литературу и справедливость больше, чем деньги.
Но мне кажется вы сильно завелись. Если бы я дал волю своим эмоциям, то вы вряд ли написали бы такой мирный комментарий.
Надо спокойно принимать поражение, уступив прекрасной девушке Литературный конкурс — не вагон метро, где, согласно этикету, уступают место. Это поле боя, на котором нет разделения по половому признаку.
порадуйтесь за неё. А чему радоваться-то? Ольга Тучина награду не заслужила. Такая победа никому не нужна, поскольку она будет горькой всю жизнь.
Сам себя не похвалишь, никто и не заметит.
Я себя не хвалю. Просто обращаюсь к фактам.
Меня лично не впечатлил ни один ваш довод. Моей вины в этом нет. Я вас не знаю, поэтому не могу предположить, какие культурные ориентиры в вас заложены.
На лицо ваше уязвленное самолюбие и не больше. После несправедливых итогов конкурса пострадает любое самолюбие. Однако статью я написал, как подобает рецензенту, — руководствуясь фактами, а не эмоциями.